Быть Дедом М…

О происхождении Деда Мороза Колян Паровозов не задумывался никогда. И вряд ли б задумался, если б однажды по-пьяни насмерть не замерз под забором.

Он выпил всего ничего. Но то ли водка оказалась паленой, то ли килька несвежей. В общем, здоровье его неожиданно пошатнулось, и он вслед за ним. Очнулся уже в сугробе.

Вставать не хотелось. В голове шумело, в горле комом сплелись давешние кильки. Блевотина на воротнике бушлата покрылась мохнатым инеем.

Словно сквозь сон Паровозов различил смутные тени — то духи холода, Колотун и Дубняк, явились по его грешную душу. Хрустящими морозными голосами они предложили Коляну стать новым Дедом Морозом. И тот согласился.

Для того чтобы стать настоящим Дедом, нестарому еще Паровозову потребовалось тридцать лет ежедневных тренировок. Колотун и Дубняк обучили его всем премудростям: могучему посвисту, молодецкому покрику, вызову бури и сорокаградусного мороза. Они же натаскали его в прикладном колдовстве.

Полномочия старого Деда истекали на рубеже веков. К этому времени Паровозов уже обзавелся густой седой бородищей и мощными связями в кругу полярных волков. 18-го ноября 1999 года сама Мора рукоположила Паровозова на дедморозство.

И началась зима.

Каждый год 31-го декабря Колян выбирал себе новую Снегурку. Сажал ее в сани и мчался через тайгу. К утру окоченевшее тельце съедали полярные волки.

Колян поначалу пытался восстать против этой варварской традиции, но верные духи ему объяснили: таков закон. Только невинная жертва поддерживает извечный круговорот жизни.

Снегурок, как и Дедов Морозов, выбирали из отчаявшихся дурнушек. Их собирали по всей стране — по лесам, полям и подвалам. Затем готовили к последней, но такой ответственной роли. До зимы доживали немногие. И лишь одной суждено было стать спутницей Деда Мороза.

Но с этой Снегурочкой Деду Морозу не повезло. Протестанткою оказалась.

Колян ее выбрал, прельстившись заморенным личиком. Ему уж приелись дебелые русские бабы – вечные строительницы коммунизма и многодетной семьи. Нынешняя ж замухрышка больше походила на свежемороженую золушку.

На первом же перегоне ее укачало.

Колян величаво покинул сани, свистнул зайчиков-бурундучков – попросил протереть лавку. Пока снеговики отпаивали горе-снегурочку нашатырем на еловых опилках, Паровозов вился вокруг нее, распушив бороду.

- Тепло ли тебе, девица, удобно ли?

- Плохо мне, дедушка, - сетовала Снегурочка. – Совсем умотали меня твои старые клячи. Другое дело – олени.

Сказано – сделано. Перезапряг Паровозов в сани оленей, и дальше поехали. Долго ли, коротко, Петропавловск-Камчатский оставили позади. А Снегурочка не унимается:

- Дурно мне, дедушка. От зайцев твоих за версту крысятиной прет. Одно слово – грызуны! Ты б их на эльфов сменял, что ли…

Колян же, дурак, рад стараться. Разжаловал зайцев, соткал из снежных туч малохольных гномиков, и снова в путь. Хабаровск проехали, Новосибирск. Глядь, а уже вместо медведей с волками в кортеже какие-то гоблины. Снеговиков растерял – вместо них тролли. Даже духов зимы прогнал от себя Паровозов. Теперь над санями реял, довольный как глобус, пузатый дух Рождества.

- Теперь ты довольна? - воскликнул Колян, силясь перекричать брюзгливую русскую вьюгу.

Снегурочка промокнула с лица рукавом следы непогоды.

- Двадцать первый век на дворе, - вздохнула она. – Дети не верят в Деда Мороза.

- Но ведь это единственное, что я умею, - опешил Колян: – Быть Дедом М…

- А я тебя научу, - улыбнулась Снегурка.

И научила.

Только, вот, нет с той поры на Руси Деда Мороза. Так, Санта-Клаус какой-то...