Гастарбайтеры

С соседями Паше Лягушкину не повезло. Особенно – с нижними. В это трудно поверить, но однажды, вопреки всем законам физики, из пола ванной комнаты забил фонтан. Пашу залили!

Лягушкин попытался заткнуть пробоину некстати подвернувшимися новыми джинсами. А сверху водрузил перевернутое ведро.

Воды успело набраться примерно по щиколотку. Причем, по всей квартире. Чертыхаясь, Лягушкин прошлепал к входной двери.

Канализационный поток выплеснул его на площадку и смыл вместе с лестничным мусором вниз. Зловонная пучина припечатала его пару раз об ступеньки, стукнула дверцей мусоропровода. Под ноги подвернулся, невесть откуда приплывший, ночной горшок. Рука наткнулась на что-то твердое. Паша судорожно сжал пальцы, но вместо спасения ex machine схлопотал по башке шваброй.

Очнулся Лягушкин на цементном полу. Весь мокрый, в рваном халате и одном шлепанце. Из шишки на лбу, судя по ощущениям, уже проросла небольшая елочка. Рядом с телом валялась забытая хоругвь дворничихи - железная швабра без тряпки.

Используя ее как костыль, Паша восстал с колен. В тапке хлюпнуло. Из сердца Лягушкина утробным басом отозвался, клокочущий там, гнев. Полон решимости, наш герой позвонил в обреченную квартиру соседей.

- Это ваш сосед сверху, - на всякий случай уточнил он.

Из-за двери не ответили.

- Открывайте немедленно!

Тишина.

- Я сейчас милицию вызову! – завизжал он.

Мерзавцы не отреагировали и на это.

Тогда коммунальный витязь принялся колотить в дверь черенком швабры. По ступенькам загрохотал водопад и лягушкинское ведро с джинсами. Паша перехватил оружие поудобней. Размахнувшись, он изо всех сил обрушил его на преграду. И та поддалась…

Вместе со шваброй Лягушкин влетел в квартиру. Ужасная картина открылась его глазам.

Паркет вздулся от сырости, рисунок обоев скрывала мохнатая черная плесень. Мебели почти не осталось – лишь груда каких-то осклизлых досок в углу, напоминавших собой результаты кораблекрушения; да ветхий стул с перекошенной спинкой. Он плавал вверх ногами где-то под потолком, а на нем развалился гигантский кальмар.

Но не это было самое страшное.

Вода тоже была вверху. Она словно прилипла к потолку.

Паша запрокинул голову и с раскрытым ртом уставился на кальмара. Тот подмигнул.

- Ну щто, кацо? – проскрежетал моллюск. – Щто ти хочищь от старого бального кальмара, отца трицати… Гоги? Боги? Вас ищо ни сьели? Трицати читирех дитей?

- По… па…нимаете, уважаемый, - Лягушкин сглотнул, - вы мне там наверху квартиру заливаете.

- Ну, извини, кацо, - вздохнул головоногий собеседник. – Панимаишь, кацо, ми так живем. Закон морь, панимаишь? Моря нужна, вода нужна. Ню, што ви, чилавек, такой нипанятливий?

- Но позвольте! – икнул Лягушкин.

- Дарагой, ню ти сам посуди: ми бедние гастрабайтери. Один квартир снимаем на читири симья. Нас тют и так, как в коньсерьва.

- Я на вас управу найду! – Паша подобрал швабру и погрозил потолку. – Я жаловаться на вас буду! В милицию! В санэпидемстанцию!

- Тю, дарагой, зачем жаловаца? Зачем мициция? Мы сами в милиция с симьей работаем – каналь и зация миняем. Ми чесния гастрабайтери, нас в милиция не сдавай! – Кальмар задумался, поскреб щупальцем клюв. – А хочищь, кацо, ми тибе каналь и зация паминять? Нидорага? Па-сасецки!

Лягушкин подума-подумал. Прикинул, в уме подсчитал.

- Была – не была! – махнул шваброй. – Меняйте!

И стали они дружить семьями. В гости друг к другу ходить, по хозяйству помогать. Очень приятный в общении кальмар оказался. Вот только рыбой в квартире Лягушкина с тех пор постоянно воняет. Никто кроме соседей к нему уже и не ходит. Но ему и не надо!

Паша уже приглядел себе одиннадцатую дочку, волоокую Кальмарину. Через месяц у них роспись. А там и до нереста не далеко…